Неточные совпадения
Утром, ровно в восемь часов, все общество собиралось к
чаю; от
чая до завтрака всякий делал что хотел, сама хозяйка
занималась с приказчиком (имение было на оброке), с дворецким, с главною ключницей.
Арина Власьевна
занялась приготовлением
чая из липового цвету, а Василий Иванович вошел в соседнюю комнату и молча схватил себя за волосы.
После
чая все
займутся чем-нибудь: кто пойдет к речке и тихо бродит по берегу, толкая ногой камешки в воду; другой сядет к окну и ловит глазами каждое мимолетное явление: пробежит ли кошка по двору, пролетит ли галка, наблюдатель и ту и другую преследует взглядом и кончиком своего носа, поворачивая голову то направо, то налево. Так иногда собаки любят сидеть по целым дням на окне, подставляя голову под солнышко и тщательно оглядывая всякого прохожего.
Он, как только проснулся, тотчас же вознамерился встать, умыться и, напившись
чаю, подумать хорошенько, кое-что сообразить, записать и вообще
заняться этим делом как следует.
Снаружи у них делалось все, как у других. Вставали они хотя не с зарей, но рано; любили долго сидеть за
чаем, иногда даже будто лениво молчали, потом расходились по своим углам или работали вместе, обедали, ездили в поля,
занимались музыкой… как все, как мечтал и Обломов…
— Разве я все бегаю? Ведь я работаю, шью, вышиваю, разливаю
чай, хозяйством
занимаюсь…
На другой день мы продолжали наш путь вниз по долине реки Такемы и в три с половиной дня дошли до моря уже без всяких приключений. Это было 22 сентября. С каким удовольствием я растянулся на чистой циновке в фанзе у тазов! Гостеприимные удэгейцы окружили нас всяческим вниманием: одни принесли мясо, другие —
чай, третьи — сухую рыбу. Я вымылся, надел чистое белье и
занялся работой.
Мы все
занялись своими делами. Я принялся вычерчивать дневной маршрут, а Дерсу и Чжан Бао стали готовить ужин. Мало-помалу старик успокоился. После
чая, сидя у костра, я начал расспрашивать его о том, как он попал на Такунчи.
Мои спутники убивали время разговорами, спали или пили
чай, а я
занимался своей обычной работой.
2 декабря стрелки закончили все работы. Для окончательных сборов им дан был еще один день. На Бикин до первого китайского поселка с нами решил идти старик маньчжур Чи Ши-у. 3-го числа после полудня мы
занялись укладкой грузов на нарты. Наутро оставалось собрать только свои постели и напиться
чаю.
В девять часов вечера последний раз мы пили
чай, затем стрелки
занимались своими делами: чистили ружья, починяли одежду и обувь, исправляли седла…
На биваке я застал всех в сборе. После ужина мы еще с час
занимались каждый своей работой, а затем напились
чаю и легли спать, кто где нашел для себя удобней.
После
чая люди
занялись каждый своим делом: кто чистил винтовку, кто поправлял седло или починял разорванную одежду.
Наконец все успокоились. После
чаю стрелки стали уговариваться, по скольку часов они будут караулить ночью. Я отдохнул хорошо, спать мне не хотелось и потому предложил им ложиться, а сам решил
заняться дневником.
Через два дня учитель пришел на урок. Подали самовар, — это всегда приходилось во время урока. Марья Алексевна вышла в комнату, где учитель
занимался с Федею; прежде звала Федю Матрена: учитель хотел остаться на своем месте, потому что ведь он не пьет
чаю, и просмотрит в это время федину тетрадь, но Марья Алексевна просила его пожаловать посидеть с ними, ей нужно поговорить с ним. Он пошел, сел за чайный стол.
Раз пять или шесть Лопухов был на своем новом уроке, прежде чем Верочка и он увидели друг друга. Он сидел с Федею в одном конце квартиры, она в другом конце, в своей комнате. Но дело подходило к экзаменам в академии; он перенес уроки с утра на вечер, потому что по утрам ему нужно
заниматься, и когда пришел вечером, то застал все семейство за
чаем.
Вера Павловна
занималась делами, иногда подходила ко мне, а я говорила с девушками, и таким образом мы дождались обеда. Он состоит, по будням, из трех блюд. В тот день был рисовый суп, разварная рыба и телятина. После обеда на столе явились
чай и кофе. Обед был настолько хорош, что я поела со вкусом и не почла бы большим лишением жить на таком обеде.
— Право! вы бы службой
занимались, а молодая жена хозяйничала бы. Неужто вам денщик и
чай наливает?
Лопахин. До сих пор в деревне были только господа и мужики, а теперь появились еще дачники. Все города, даже самые небольшие, окружены теперь дачами. И можно сказать, дачник лет через двадцать размножится до необычайности. Теперь он только
чаи пьет на балконе, но ведь может случиться, что на своей одной десятине он
займется хозяйством, и тогда ваш вишневый сад станет счастливым, богатым, роскошным…
Вскоре я уже читал по складам Псалтырь; обыкновенно этим
занимались после вечернего
чая, и каждый раз я должен был прочитать псалом.
Потом ходит по своему лабиринту, поглядывая на деревянные с паклею стены, ходит, ходит, потом опять
чаю напьется и
займется ботаникой, а потом ходит опять, и ничего ему не слышно, кроме собственных шагов и завывания ветра.
Вообще происходило что-то непонятное, странное, и Нюрочка даже поплакала, зарывшись с головой под свое одеяло. Отец несколько дней ходил грустный и ни о чем не говорил с ней, а потом опять все пошло по-старому. Нюрочка теперь уже начала учиться, и в ее комнате стоял особенный стол с ее книжками и тетрадками.
Занимался с ней по вечерам сам Петр Елисеич, — придет с фабрики, отобедает, отдохнет, напьется
чаю и скажет Нюрочке...
В доме Крестовниковых, как и водится, последовало за полнейшим постом и полнейшее пресыщение: пасха, кулич, яйца, ветчина, зеленые щи появились за столом, так что Павел, наевшись всего этого, проспал, как мертвый, часов до семи вечера, проснулся с головной болью и, только уже напившись
чаю, освежился немного и принялся
заниматься Тацитом [Тацит (около 55 — около 120) — древнеримский историк.].
— Ну, к Марье Потапьевне так к Марье Потапьевне! А у ней соскучитесь, так с Иваном Иванычем
займетесь. Иван Иваныч! вот, братец, гость тебе! Займи! да смотри, чтоб не соскучился! Да
чаю им, да по питейной части чтоб неустойки не было! Милости просим, сударь!
Вообще у нас в моде
заниматься разными предположениями, рассуждать о покорении и призвании и проч… Вот и вы теперь вышли из школы, так тоже,
чай, думаете, что все это вопросы первостепенной важности!
Во время
чая чтение прекратилось и дамы
занялись разговором между собой о лицах и обстоятельствах мне незнакомых, как мне казалось, только для того, чтобы, несмотря на ласковый прием, все-таки дать мне почувствовать ту разницу, которая по годам и положению в свете была между мною и ими.
В строю решительно немыслимо
заниматься чем-нибудь иным, как строем: это первейший военный завет. Маленькое письмецо жгло карман Александрова до тех пор, пока в столовой, за чашкой
чая с калачом, он его не распечатал. Оно было больше чем лаконично, и от него чуть-чуть пахло теми прелестными прежними рождественскими духами!..
"Действия. По вступлении в вагон
занимались усаживанием, после чего вынули коробок с провизией и почерпали в оном, покуда не стемнело. В надлежащих местах выходили на станции для обеда,
чая и ужина. Ночью — спали.
— И прекрасно. Когда-нибудь после съездишь, а покудова с нами поживи. По хозяйству поможешь — я ведь один! Краля-то эта, — Иудушка почти с ненавистью указал на Евпраксеюшку, разливавшую
чай, — все по людским рыскает, так иной раз и не докличешься никого, весь дом пустой! Ну а покамест прощай. Я к себе пойду. И помолюсь, и делом
займусь, и опять помолюсь… так-то, друг! Давно ли Любинька-то скончалась?
— Не знаю, почему они беспутные… Известно, господа требуют… Который господин нашу сестру на любовь с собой склонил… ну, и живет она, значит… с им! И мы с вами не молебны,
чай, служим, а тем же, чем и мазулинский барин,
занимаемся.
— Полковник, — сказал он, — нельзя ли вас попросить — конечно, со всевозможною деликатностью — не мешать нам и позволить нам в покое докончить наш разговор. Вы не можете судить в нашем разговоре, не можете! Не расстроивайте же нашей приятной литературной беседы.
Занимайтесь хозяйством, пейте
чай, но… оставьте литературу в покое. Она от этого не проиграет, уверяю вас!
Здесь он
занялся в обширных размeрах ростовщичеством, ежедневно посещал клуб, но в карты не играл, а поджидал, не угостит ли его кто-нибудь из должников
чаем.
В то самое время, когда почтенная вдова Анна Якимовна кушала
чай у не менее почтенной Марьи Степановны и они с тем нежным вниманием, свойственным одному женскому сердцу,
занимались Бельтовым, — Бельтов, чрезвычайно грустный, сидел, с своей стороны, в своем нумере, тоскливо думая о чём-то очень грустном и тяжелом.
Хандра Бельтова, впрочем, не имела ни малейшей связи с известным разговором за шестой чашкой
чаю; он в этот день встал поздно, с тяжелой головой; с вечера он долго читал, но читал невнимательно, в полудремоте, — в последние дни в нем более и более развивалось какое-то болезненное не по себе, не приходившее в ясность, но располагавшее к тяжелым думам, — ему все чего-то недоставало, он не мог ни на чем сосредоточиться; около часу он докурил сигару, допил кофей, и, долго думая, с чего начать день, со чтения или с прогулки, он решился на последнее, сбросил туфли, но вспомнил, что дал себе слово по утрам читать новейшие произведения по части политической экономии, и потому надел туфли, взял новую сигару и совсем расположился
заняться политической экономией, но, по несчастию, возле ящика с сигарами лежал Байрон; он лег на диван и до пяти часов читал — «Дон-Жуана».
Во время
чая приходил повар; благородная чета начинала
заниматься заказом обеда и бранить за вчерашний, хотя блюда и были вынесены пусты.
Помню темный сентябрьский вечер. По программе мы должны были
заниматься литературой. Я писал роман, Пепко тоже что-то строчил за своим столом. Он уже целых два дня ничего не ел, кроме
чая с пеклеванным хлебом, и впал в мертвозлобное настроение. Мои средства тоже истощились, так что не оставалось даже десяти крейцеров. В комнате было тихо, и можно было слышать, как скрипели наши перья.
Меня он любил, как лучшего строевика, тем более что по представлению Вольского я был командиром полка назначен взводным, старшим капральным, носил не два, а три лычка на погонах и за болезнью фельдфебеля Макарова занимал больше месяца его должность; но в ротную канцелярию, где жил Макаров, «не переезжал» и продолжал жить на своих нарах, и только фельдфебельский камчадал каждое утро еще до свету, пока я спал, чистил мои фельдфебельские, достаточно стоптанные сапоги, а ротный писарь Рачковский, когда я приходил
заниматься в канцелярию, угощал меня
чаем из фельдфебельского самовара.
— Как не видать! Хоша сам не пробовал, что за трубка за такая, а видал не однова, — возразил словоохотливо Гришка, продолжая грести. — У нас, вестимо, в диковинку: никто этим не
занимается; знамо, занятно!.. У тебя и табак-то, как видно, другой: не тем дымом пахнет; у нас коли курит кто, так все больше вот эти корешки… Я
чай, и это те же корешки, только ты чего-нибудь подмешиваешь?..
Ему недавно снимали катаракту, он плохо видел и уже не
занимался делом, а только разговаривал и пил
чай с вареньем.
Лизавета Васильевна
занималась с сидевшим около нее Костей, с которым случилось весьма печальное приключение: он забил в рот огромный кусок кренделя, намоченный в горячем
чае, и обжегся.
После
чаю все пошли в детскую. Отец и девочки сели за стол и
занялись работой, которая была прервана приездом мальчиков. Они делали из разноцветной бумаги цветы и бахрому для елки. Это была увлекательная и шумная работа. Каждый вновь сделанный цветок девочки встречали восторженными криками, даже криками ужаса, точно этот цветок падал с неба; папаша тоже восхищался и изредка бросал ножницы на пол, сердясь на них за то, что они тупы. Мамаша вбегала в детскую с очень озабоченным лицом и спрашивала...
— Я устал… — томно проговорил художник, глядя на этюд и встряхивая головой, чтобы побороть дремоту. — Это мило, конечно, но и сегодня этюд, и в прошлом году этюд, и через месяц будет этюд… Как вам не наскучит? Я бы на вашем месте бросил живопись и
занялся серьезно музыкой или чем-нибудь. Ведь вы не художница, а музыкантша. Однако, знаете, как я устал! Я сейчас скажу, чтоб дали
чаю… А?
— Да-с, конечно, дело не в этом. А что просто было — это верно. Просто, просто, а только что просвещения было в нашем кругу мало, а дикости много… Из-за этого я и крест теперь несу. Видите ли, была у этою папашина товарища дочка, на два года меня моложе, по восемнадцатому году, красавица! И умна… Отец в ней души не
чаял, и даже ходил к ней студент — обучением
занимался. Сама напросилась, — ну, а отец любимому детищу не перечил. Подвернулся студент, человек умный, ученый и цену взял недорогую, — учи!
Пока Ольга Михайловна заваривала
чай и наливала первые стаканы, гости
занимались наливкой и сладостями.
Когда семейство с мадам де Фуасье и кавалером де Глейхенфельдом соединилось за вечерним
чаем, все шло по-прежнему, как было за обедом, то есть Шатов занимал всех и сам
занимался всеми и всего менее Наташей. Никому в голову не входило, что она уже благословленная невеста.
— Сбирался еще до присыла вашего, да так полагал, знав усердие ваше, что делами изволите
заниматься, а очень было бы приятно, если бы осчастливили меня и пожаловали ко мне
чаю или кофейку откушать или закусить бы чего-нибудь: дело дорожное.
Вдовушка помещалась за чайным столом и
занималась приготовлением
чая, а обок с нею присоседился Василий Свитка и бравый конно-артиллерийский поручик Бейгуш, который довольно весело и непринужденно болтал с Сусанной Ивановной, к видимому неудовольствию Малгоржана, искоса поглядывавшего на них из другого конца комнаты.
Тем временем доктор вместе со старшим офицером
занимались размещением спасенных. Капитана и его помощника поместили в каюту, уступленную одним из офицеров, который перебрался к товарищу; остальных — в жилой палубе. Всех одели в сухое белье, вытерли уксусом, напоили горячим
чаем с коньяком и уложили в койки. Надо было видеть выражение бесконечного счастья и благодарности на всех этих лицах моряков, чтобы понять эту радость спасения. Первый день им давали есть и пить понемногу.
Усадив меня сбоку от себя за стол, к корзинке с булками и стакану
чая, она сообщила мне, что, уладив мое поступление на службу (к чему я был обязан при моем исключении из корпуса), она обратилась к сведущим людям, с помощию которых так же тихо и благонадежно устроила для меня возможность
заниматься науками.
— Но это и справедливо и прекрасно, — говорила она, подняв меня с полу и
занявшись приготовлением для меня
чая из чистенького томпакового походного самовара моего отца — самовара, который подала очень опрятно одетая пожилая женщина в темном платье и в белом чепце.